Самая раздражающая привычка Дина – называть его девчонкой, приравнивая к другим своим победам. Все эти бесконечные подколки на тему того, что Сэм носит длинные волосы, ест салаты и сучится. Но когда младший прижимает его лицом к стене, не давая вырваться, властно кусает сзади за шею и грубо сжимает член через джинсы, вот тогда Дин наконец затыкается.
Сэму доводилось слышать, как Дин трахает своих девок. По какой–то странной, извращенной логике Дину комфортно, когда его брат сидит в машине возле тонкой двери, за которой он раскладывает очередную официантку. Или двух. Занимаясь исследованиями, Сэм не мог не прислушиваться. Так вот, кричали и стонали только девушки, а самого Дина слышно не было. Он тихо и быстро кончал и так же быстро сваливал.
Исследование Сэма приняло новый оборот, когда выяснилось, что в его руках Дин способен издавать весьма интригующие звуки. Он низко, протяжно стонет и почти всхлипывает, стоит Сэму толкнуться в него вторым пальцем чуть глубже. Он раскрывается под ним еще больше, часто и жарко дышит ему в плечо, до мурашек по коже. И Сэм понимает, что Дин такой только с ним, что это исключительно между ними.
Он выше, его плечи шире, в нем сила и мощь, и Дин подчиняется, но только в постели. Вне ее он все еще старший брат и заноза в заднице. Но стоит только завалить его на очередную мотельную койку, как он не против языка, пальцев и члена Сэма везде. Теперь уже Сэм – заноза и все остальное в заднице Дина. Дин отпускает контроль и разрешает ему все. Потому что в обычной жизни ему приходится брать на себя ответственность за спасение Сэма и целого мира в придачу, что довольно–таки немало, а порой и вовсе непосильная ноша.
Но Сэм не был бы Сэмом, если бы не попытался вытянуть из Дина признание, пусть самое завалящее. Даже не о моногамной любви до гроба, в их случае гроб может случиться слишком скоро, а хотя бы признание себя не–девчонкой. И он действует не словами, на такое Дин не поведется. Он начинает уклоняться от поцелуев, и это только разжигает желание Дина его поцеловать, как и ожидалось. Он слегка поворачивает голову, когда Дин тянется к нему, и поцелуй приходится мимо губ. Дин пытается снова и снова, сжимает его лицо в ладонях, но результат такой же. Сэм с удовлетворением замечает, как в глазах Дина появляются вопросы и досада.
После очередной попытки поцеловать его после секса Дин наконец решает прокомментировать наглое поведение брата:
– Нет, я всегда знал, что ты рыжая девка, но не думал, что ты Джулия Робертс в «Красотке». Только не в губы? Я что, блядь, похож на Ричарда Гира?
Дин привычно отшучивается и цитирует классику, но Сэм на это не купится. Он вздыхает.
– Со своими девками будешь нежничать. А я не твоя девка, Дин.
И добавляет дерзко:
– Скорее ты – моя.
И тянется к губам Дина нарочито медленно, с провокацией. Тут уже Дин уворачивается.
– Мечтай.
Сэм закидывает руки за голову.
– А я и не мечтаю. Я уже имею тебя, Дин, если ты не заметил.
Дин моментально пытается скатиться с него, но он все еще ленивый и расслабленный после оргазма, и Сэм успевает перехватить его запястья. Сжимает крепко, как Дин любит. Сэм держит, не отпускает, притягивает к себе, их члены и липкие от спермы и пота животы трутся друг от друга. Похоже, они готовы к второму раунду.
Но Дин не намерен сдаваться. Он подминает Сэма под себя и, намеренно понизив голос, заявляет ему в лицо:
– Ты моя сучка, Сэмми. Не забывай об этом.
– А ты докажи.
Дин начинает доказывать, его на самом деле всегда было легко развести на слабо. И Сэм, принимая в себя его немаленький член, понимает, что этот заход он, похоже, проиграл. Но это того стоило.
Следующие несколько раз он берет Дина после охот, размашисто и жестко, все так же обламывая, когда Дин хочет лизаться. Вместо этого он направляет его вниз, где горячий подрагивающий ствол уже ждет французских поцелуев. Как тебе такое, Дин?
Дин послушно засовывает член в рот и усердно работает языком. В этот раз ему удается особенно хорошо, проникновенно, и тогда Сэм поднимает его с колен и награждает поцелуем, вбирая собственный вкус. Боже, как ему этого не хватало.
Дин ржет ему прямо в губы.
– Ты такая девчонка.
– Заткнись, – велит Сэм и проталкивает ему в рот язык, мешая говорить. Очередной провал, ну и ладно.
И однажды, когда Сэм уже забыл и забил, разморенный после охренительного секса Дин все–таки признается:
– Сэм?
– Мммм?
– Ты лучше всех красоток. Даже Джулии.
Сэм запускает в него подушкой. Конечно, лучше, он же делает почти всю работу, пока Дин лежит под ним, просто двигая бедрами навстречу, и выстреливает спермой и его именем одновременно. Но все же позволяет брату отпихнуть подушку и поцеловать себя. Легко и почти нежно.
Похоже, в обозримом будущем Дин не перестанет быть мачо и все так же будет беззастенчиво флиртовать со всеми девушками в округе у него на виду. Хотя теперь продолжение после флирта вряд ли последует. Зато Дин придумает новые сто шуточек, почему Сэм – девчонка. Ему надо демонстрировать свою мужественность, потому что сурового охотника на нечисть нагибает почти двухметровый младший брат, и ему это нравится. Так что Сэм в чем-то был все же прав – это компенсация.